Например, под угрозой личный архив Арямова – бумаги уже сложили во дворе музея, и человек пошел за спичками! Если интересно, быстро подъезжай и забери хотя бы эскизы – по-моему, среди них есть весьма любопыт-ные, будешь своим студентам в Строгановке показывать!» Я, конечно, тут же приехал и набил целый рюкзак из разброшюрованных альбомов для рисования, просто пожелтевших машинописных листов и растерзанных школьных тетрадок в косую линейку. На каждом были нарисованы автомобили – зачастую с двух сторон, один необычнее другого. И вот лишь спустя 15 лет я выкроил из летнего отпуска время и разобрал эту гору бумаг...
На цветной иллюстрации – современная реконструкция одного из ранних фантастических проектов, выполненная уже не без помощи компьютера. И это то немногое, что сегодня мы можем сделать в знак памяти и признательности нашему соотечественнику Владимиру Ивановичу Арямову.
Владимир Иванович Арямов
был, пожалуй, самым ярким представителем невостребованного поколения дизайнеров послевоенного СССР. С детства он фанатически увлекался рисованием и конструированием автомобилей и среди друзей слыл настоящим знатоком: взглянув на любую машину хоть раз, мог по памяти нарисовать ее в самых мелких деталях и подробностях. После окончания школы в 1942 году он ушел в армию и с июля 43-го воевал командиром пулеметного взвода. Был ранен и контужен. После демобилизации поступил в Московский автомеханический институт (МАМИ), где получил специальность инженера-механика. Студентом участвовал в работе по модернизации кузова «Победы» – со ступенчатым силуэтом задней части. А в качестве хобби Арямов всю свою жизнь проектировал автомобили «для себя», придумывая фантастические проекты под не менее фантастическими названиями типа «Carozzeria Corsina», «Pivoraki», «Koowalda».
Оригинальный эскиз проекта «Stuka» представлен авторским карандашным наброском и публикуется для широкой публики впервые. Судя по характерной манере рисунка, эскиз предположительно можно датировать концом 40-х – началом 50-х годов, когда совсем еще молодой студент МАМИ Владимир Арямов открыл для себя стайлинг и по примеру американских стилистов Харли Эрла и Билла Митчелла заимствовал образы новых автомобилей из мира авиации: сначала поршневой – это наиболее ярко иллюстрирует как раз проект «Stuka», а затем, в конце 50-х годов, развил пластический ключ этой темы уже под влиянием авиации турбореактивной.
Согласитесь, что в первые послевоенные годы, когда подозрение в «преклонении перед Западом», как правило, трансформировалось в обвинение «враг народа» с вытекающими отсюда последст-виями, хобби Арямова выглядит по меньшей мере дерзким и экстремальным. Но вглядитесь, как фонтанируют дизайнерские идеи, как тонко облик пикирующего бомбардировщика преображается в силуэт спортивного купе, как знаменитое неубирающееся шасси пикирующего бомбардировщика «Юнкерс Ю-87» с каплеобразными обтекателями колес (за характерную форму которых самолет и получил прозвище «лаптежник») трансформируется в прикрытые аэродинамическими щитками передние колеса автомобиля!
Как изящно дизайнер обыгрывает три прямоугольных окошечка искрогасителей выхлопной системы самолетного двигателя по бокам передних крыльев автомобиля или как перерабатывает ажурное переплетение конструкций фонаря кабины самолета в архитектуру автомобильной крыши. Как создает основной объем кузова, архитектура которого строится на профиле крыла и паре объемов, имитирующих длиннющий капот рядного поршневого авиадвигателя! В результате двухцветный авиакамуфляж органично ложится на автомобильную форму. Даже антенна здесь вовсе не изящный телескопический штырек, а солидный и внушительный прут, и это не выглядит чем-то чужеродным. Вот угадывается и хвост самолета со стилизованными рулями высоты, а вот и пара перекрестий пушечных прицелов. Все идеи абсолютно оригинальные и, главное, находящиеся в русле моды и стиля, в которых работал мировой автодизайн тех лет
Но почему за объект стилизации выбран именно немецкий «Юнкерс», а, к примеру, не отечественный Ил-2? Этого мы не узнаем никогда. Быть может, виной тому простое мальчишество, а может, дизайнера заворожила логика конструкции действительно красивого самолета. Да, получилось не патриотично, ведь «Юнкерс Ю-87» – оружие недавнего врага, и его облик проглядывает во всем, включая название. Быть может, осознав это, Арямов впервые не ставит свой автограф и не присваивает работе традиционный 6-значный индекс, в котором обычно шифрует число, месяц и год своей разработки эскиза. Только надпись вверху: Sorgenmeister («Возмутитель спокойствия») JU87 Shtuka (Stuka = Sturzkampfflugzeug – пикирующий бомбардировщик).
Этот постер - то немногое, что сегодня мы можем сделать в знак памяти автомобильному дизайнеру Владимиру Арямову
Естественно, что подобные «штуки», да и нетрадиционный подход Арямова к формообразованию автомобилей в целом не могли получить признания ни у государства – заказчика, ни у коллег автодизайнеров. В результате этого талантливого человека, попавшего волею судьбы не в то время и не в то место, в лучшем случае называют мечтателем и фантазером. Случай и, наверное, статус фронтовика спасли его от более серьезных неприятностей. Судя по еще нескольким сохранившимся эскизам, авиационная тема разрабатывалась Арямовым не единожды.
В самом конце 50-х прообразом его фантастических автомобилей становится самолет с турбореактивным двигателем, а в середине 60-х годов отечественный сверхзвуковой ТУ-144 с клинообразным силуэтом и мощной плоскостью хвостового оперения дал пластический ключ выразительной архитектуре концептуальных автомобилей серии «Макси»... Вот ведь какая штука…
