Надо ли объяснять, что решение отправиться в Нохчийчоъ (Чеченская Республика) далось организаторам "лэндроверовского" проекта "Открывая Россию" непросто. И все же мы стартуем из Грозного, чтобы через четыре дня вернуться в него, накрутив на одометры наших Disco под 800 км и оставив в памяти нечто, заставляющее вспомнить слова: «Путешествия меняют человека». А такое путешествие в особенности...

Добро & Кровь

Когда-нибудь коллега-журналист начнет репортаж о Нохчийчоъ словами: «Единственным напоминанием о чеченских войнах рубежа ХХ-ХХI веков остаются тронутые ржавчиной гильзы на местах бывших огневых точек на горных перевалах». Когда-нибудь... А пока груды гильз от крупнокалиберных ДШК и «Утеса» рядом с красивейшим Макажойским каньоном на юго-востоке Республики едва покрылись патиной.

«Грозный – центр мира!»

– надпись по экватору глобуса на круговой развязке много говорит о чеченском характере.

В Грозном тандем флагов России и Нохчийчоъ – повсюду

В Шатойском районе, который и в период советской стабильности слыл местом непростым, нам повстречалась мощная колонна бронетехники федеральных сил. На въездах во многие населенные пункты – усиленные посты полиции. Мир в Республике пока требует таких мер защиты. Мы разминулись с большой бедой на месяц: в начале декабря 2014 г. в центре Грозного полыхнуло у Дома Печати. История любит изъясняться символами. Это здание вместе с комплексом МЧС лет десять назад восстановили в городе одним из первых, и люди смотрели на в общем-то заурядные советские коробки, как на чудо. Долго не могли привыкнуть и к вновь появившимся на улицах светофорам. Сегодня столица Нохчийчоъ – сверкающий огнями, благоус-троенный город с кварталами нарядных зданий.

Не узнать даже «хрущовки»: так преобразила их отделка дорогой плиткой! Правда, говорят, у многих в квартирах стоят 10-ведерные баки для воды: память о невзгодах военных лет не выветривается быстро. Но шок от пережитого проходит. Грозный может быть не только помпезным, официозным, настороженным. Грозный вновь умеет улыбаться. Вот целая «оранжевая» улица – голландцу Гусу Хиддинку, в недавнем прошлом тренеру местного футбольного клуба «Терек», посвящается! Многочисленные огромные глобусы то ли в виде гостиницы, то ли «меток» на круговых развязках – тоже своеобразные городские «смайлики». А вот магазинчик автомобильных запчастей «Бра-Бус»

И уж если мы свернули на профильную тему, то готов поклясться: толп дорогих авто сомнительного происхождения в Республике не замечено. Сопровождающий нас Магомед Батаев, директор компании «Чечен Тур», иронично замечает: «Просто к вашему приезду все угнанные машины попрятали». Действительно, не считать же такими нередко попадаю-щиеся на глаза старенькие Volvo. Оказывается, шведская марка совместима с чеченским характером! И уж точно с ним совместимы Lada Priora, выпускающиеся на предприятии «Чеченавто» в Аргуне. Белые, как правило с подрезанными пружинами, «Приоры» сплошь и рядом штурмуют звуковой барьер, что зачастую приводит к печальным последствиям. К счастью, нам не пришлось испытать на себе поражающее действие этого чеченского оружия. Для нашей группы хозяева в первый же вечер заготовили кое-что посерьезнее.

Много воды утекло в Тереке и Сунже со времен Лермонтова, много пережили наши народы с тех пор, но слова поэта о чеченском характере по-прежнему точны

«Башлам» («тающая гора», чечен.) – это не автомат «Борз» («волк», чечен.): пробивает любую броню предубеждения! Детский ансамбль народного танца «Башлам» имени Хасана Алиева (в 1969-м основал коллектив в родовом селе Шатой) – визитная карточка Нохчийчоъ. Браво, Артисты! Вы сразили нас наповал.

Мальчишки и девчонки из ансамбля «Башлам» не танцуют. Они потрясающе рассказывают о своем народе на языке танца. Такому нельзя научить. Это идет изнутри

Впрочем, к этому моменту мы уже были серьезно «ранены». И сделала это миниа-тюрная женщина Светлана Батиевна Темирбулатова. Директор музея М.Ю. Лермонтова в селе Парабоч (названо в честь венгра, выписанного сюда в к. XVIII в. для разведения садов из тутовых деревьев) Шелковского района поражает своей искренней, почти религиозной верой в непогрешимость и всемогущество великого поэта, который неоднократно гостил у своих родственников Хастатовых в сохранившемся до наших дней усадебном доме.

Аким Акимович Хастатов

(1807-1883?-85) – сорви-голова, родственник М.Ю. Лермонтова и прототип Максима Максимовича из романа «Герой нашего времени». В главе «Фаталист» также использованы факты биографии А.А. Хастатова

М. Ю. Лермонтов

последний раз в имении Хастатовых, офицер Тенгинского пехотного полка, побывал в 1840-м, за год до своей гибели на дуэли

«По преданию, – рассказывает Светлана Батиевна, – русские офицеры на линии огня передавали горцам: «Смотрите, среди нас есть офицер в красной рубахе. Не стреляйте в него. Он акын, певец. Он хорошо пишет о вас». И наши горцы берегли его». А вот история из совсем недавнего прошлого.

За две войны (1994-1996/ 1999-2000) в дом, который тогда еще не стал музеем, по словам Светланы Батиевны, не попала ни одна пуля. Почему? Его оберегало имя Лермонтова. И сельчане прятались от обстрелов в кирпичных подвалах дома (здесь уцелели двери со старинными засовами и окошки с фигурными коваными решетками), а в периоды затишья пекли хлеб в печи, на приступке которой без малого двести лет назад любил сиживать четырехлетний Мишель. Когда же в 2004-м решили открыть музей поэта в доме, где в советские времена помещались и контора лесничества, и магазин, и почта, то старинные вещи, утварь для экспозиции дарили и потомки казаков, и чеченцы. Здесь кстати слова Михаила Юрьевича из поэмы «Измаил-Бей» о духе чеченцев:

«Там за добро – добро, и кровь – за кровь, И ненависть безмерна, как любовь». Много воды с тех пор утекло в Тереке и Сунже, но в правоте написанного поэтом (по счастью, на «добрую» половину) мы убедились лично.

Эта бурка в экспозиции музея М.Ю. Лермонтова принадлежала человеку, совершившему в ней пешком хадж в Мекку. Согревала она его и в товарных вагонах при депортации чеченцев в 1944 г., а потом служила еще 13 ссыльных лет в Средней Азии

Дом & крепость

«Заходите в мой дом!» – высокого чеченца лет шестидесяти не смутили московские номера одиночного запыленного Disco (так получилось, что наш экипаж опередил колонну), припарковавшегося по соседству с недавно открытым краеведческим музеем в селе Итум-Кали на юге Нохчийчоъ. Хозяин угостил трех гостей из столицы чаем с вкуснейшим горным медом, не задав нам ни одного «протокольного» вопроса. Прямо по Лермонтову!

«... великий Магомет
К нам гостя, верно, посылает.
«Кто здесь?» – «Я странник!» – был ответ.
И больше спрашивать не хочет,
Обычай прадедов храня,
Хозяин скромный...»

Для затруднения штурма

входы в башни делались на уровне второго этажа, куда вела приставная лестница. Успевшие спрятаться в башне, как правило, спасались: устраивать осаду этих сооружений считалось недостойным. Со временем конструкция башен совершенствовалась. Так, в XV-XVI вв. в них появляются ложнокупольные своды, где в качестве замкового камня мог использоваться жернов. Внутри по углам делались усилители на случай землетрясения. В качестве связующего элемента применялась глина с известью. Есть и примеры сухой кладки, где конструкция держится за счет веса камней. О прочности чеченских фортификационных сооружений говорит такой факт: башня Моцаройского замка выстояла после попадания ракеты «воздух-земля», а пробоиной в стене мы воспользовались как входом в постройку

Все же беседа завязалась сама собой. Сдержанно, неторопливо хозяин дома рассказывал о том, как помотало его родившегося в ссылке по Союзу, как вернулся в родные края, как его вместе с семьей спасла во время бомбежки во вторую чеченскую родовая башня, как уехали они на несколько лет в Грузию, как вновь отстроился после возвращения. К этому моменту мы уже успели подметить: не только Грозный, Аргун, Гудермес, но и села, названия которых лет 15-20 назад гремели в военных сводках, застроены новыми, добротными домами с подведенными газовыми магистралями. Сразу видно: родовое гнездо для чеченца – нечто гораздо бОльшее, чем просто жилплощадь по месту рождения. Это исток, связь с которым драгоценна. Вот и Алхазур Абдулкадырович Зулаев, предоставивший всей нашей компании стол и кров в селе Тазбичи неподалеку от Итум-Кали, в свои 75 помнит точную дату возвращения из ссылки в 1961-м.

Чеченский «топ 5»

Башни

Жилые и боевые башни служили к тому же признаком знатности рода. Башни возводились так, чтобы селения могли сообщать друг другу о появлении врагов огненными сигналами.

Жижиг-галнаш

Не жалующие баранину круто изменят свое мнение об этом мясе, побывав в Нохчийчоъ. Главное чеченское блюдо из баранины – жижиг-галнаш. К мясу и галушкам из кукурузной или пшеничной муки подаются также бульон и соус

Истанг

Узорные войлочные ковры ручной работы отличаются ясностью ритмов и энергией цветового аккорда рисунка. Говорят, орнамент несет в себе зашифрованное послание. До принятия чеченцами ислама на истангах изображали и животных

Кинжал

Друг отца или родственники по отцу дарили подростку кинжал. Кинжалы подразделялись на парадные, повседневные, боевые. Колоть кинжалом считалось недостойным. У каждого мастера в Атагах и Шатое имелись свои предпочтения, свое клеймо. Попытки контрафакта карались смертью. При таком подходе в мире не осталось бы китайцев!

Папаха

По преданию, когда чеченцы шли к Пророку, они сильно натерли ноги. Пророк дал им овечьи шкуры, чтобы они сделали себе обувь. Чеченцы подумали: «Как из того, что дал нам Пророк, мы можем сделать обувь? Мы должны возвысить этот дар над головой». Так появилась папаха

«Почему не в 57-м, когда власти СССР реабилитировали депортированных чеченцев и ингушей?» – интересуюсь я. «Тогда тоже за оформление документов платили чиновникам, а семья была бедной, вот и пришлось копить деньги, – спокойно отвечает Алхазур Абдулкадырович. – В Казахстане испытали и голод, и холод. Унижения? Нет, унижений не было. Но и ничего хорошего тоже». – «А как возникла идея создать первый в Республике гостевой дом?» – «Планы такие появились еще в советское время, но осуществить их не удалось. Вот последние три года развиваем проект. Не взяли ни копейки в кредит. Это наше семейное предприятие».

Светлана Батиевна Темирбулатова,

заслуженный работник культуры Чеченской Республики, вспоминает: «8 октября 2004 г. учрежден литературный музей М.Ю. Лермонтова при Национальном музее Республики. Грозный тогда еще был мрачный, черный, люди ходили с отрешенными лицами. И здесь в Парабоче все было в запущенном состоянии. По указанию Рамзана Кадырова в 2009 г. проведена полная реставрация здания музея»

Тут, что называется, ни убавить, ни прибавить! К приезду нашей большой группы Алхазур Абдулкадырович для работ по хозяйству мобилизовал по всей Республике женскую половину своего обширного рода, и когда мы садились за стол, даже вопроса не возникало, почему «Астар» именуется не гостиницей, а гостевым домом. Ассортимент блюд чеченской кухни может показаться аскетичным, но если жижиг-галнаш (см. подверстку «Чеченский Тор 5»), кукурузные лепешки чепалгаш с вареной тыквой, заправленная сметаной творожная масса то-берам приготовлены по-домашнему... пальчики оближешь. И не раз! Недаром Алхазур Абдулкадырович в своем хозяйстве придерживается традиционного уклада, а чеченцы говорят: «Разговорами гостей не накормишь». Словом, чеченский дом в крепость вместе с башнями превращают и большая, дружная семья, и, конечно, гостеприимство.

Магомед Батаев, наш лоцман, знающий в Нохчийчоъ всех и вся, пояснил традиции обхождения с путником: «По чеченскому обычаю, три дня хозяин не спрашивает гостя, кто он, откуда, куда направляется. Только по истечении этого срока такие вопросы могут быть заданы»

Алхазур Абдулкадырович Зулаев, хозяин первого в Республике гостевого дома, не в пример профессиональным гадателям на политической гуще мудр и краток: «Когда разваливался Советский Союз, старики говорили, что нас ждет очень тяжелый период, но затем все восстановится, восстановится и дружба народов»

Бог и закон

В Итум-Калинском крае-ведческом музее имени Хусейна Исаева (уроженец села, строитель по профессии и первый председатель Госсовета Чеченской Республики погиб вместе с Ахмат-Хаджи Кадыровым во время теракта 9 мая 2004 г.) среди множества интересных экспонатов есть фото с лаконичной подписью «Князь Дышнинский 1920 г.». Мы бы не обратили внимания на снимок, если бы парнишка экскурсовод не ошарашил нас love story: «Дышнинский влюбился в дочь грузинского князя, а чтобы жениться на ней, ему нужен был княжеский титул.

Чеченский дом в крепость наряду с башнями превращает и гостеприимство

Он подделал документы. Чего не сделаешь ради женщин! А князей у чеченцев к тому времени давно не было». Как так? Нам, привычным к иной системе координат (на этот счет у Лермонтова есть хорошо известные, жесткие строки) все еще странно слышать, что «работать князем» не модно.

Археолог Султан Исаев вел нас путями истории чеченского народа

Фабула такова: некий князь Сепа вознамерился наделить себя правом первой ночи с любой невестой на подвластной территории. Жених, не оценивший княжеской милости, тут же вызвал Сепу на поединок и быстренько лишил беспредельщика головы. Ну а чтобы исключить подобные выкрутасы, чеченцы вXVI в. перебили всех доморощенных феодалов. Вновь призову на помощь Михаила Юрьевича: «Им бог – свобода, их закон – война...

В башенном комплексе Пхьакоч XI-XV вв., поднявшемся из руин в селе Итум-Кали несколько лет назад, представлена интересная коллекция, рассказывающая об истории и быте чеченцев

Да, избавление от сословной вертикали не сделало жизнь чеченцев мирной. В Цой-Педе – стык в стык с жилой частью – находится огромный некрополь, где в нескольких десятках родовых склепов на открытых стеллажах и на полу лежат человеческие останки. Судя по характерным отметинам на костях, не все ушли в мир иной по возрасту или из-за болезней. Такие картины наводят на философские размышления, как и название захоронений, малхкаш («солнечная могила», чечен.). Думается, последнее связано не только с названием жившего в Цой-Педе тейпа малхисти («дети солнца», чечен.), но и с отношением чеченцев к смерти как таковой, что и зафиксировано в «Къонахалла», кодексе чести мужчины. «Къонах (следующий Кодексу – Прим.) должен быть готов к смерти каждое мгновение, ибо нет ничего вечного в этом мире. Он должен помнить о том, что для него есть понятия, которые дороже жизни: Отечество, личное достоинство и честь.

Хотя в исламе такого положения нет, чеченцы старались ставить на могилы камни побольше. Считалось, что в Судный день камень будет взвешен, и по его весу будет определяться количество добрых дел, совершенных человеком при жизни

Но къонах не должен стремиться к смерти и без необходимости испытывать судьбу, так как жизнь есть высший дар Всевышнего человеку». Да, планка установлена высоко. Высока и плата за следование принципам. Затасканные слова о ценности человеческой жизни пропущу. Но вот в том же Цой-Педе многие древние постройки разобраны или перестроены в огневые точки.

Принятие чеченцами ислама

растянулось с XVI по XVIII в., а до этого наряду с языческими культами исповедовалось и христианство. Свидетельство тому – профиль Андрея Первозванного на стене башни в Цой-Педе

В этом петроглифе

на стене башни в Цой-Педе вся история зарвавшегося князя Сепы, «Преступление (замышленное) и наказание» по-чеченски

Лишь каркас

характерной треугольной формы бывшей базы Олимпийской сборной СССР по гребле пошел в дело при строительстве спортивно- туристического комплекса «Кезеной-Ам». Все остальное пришлось создавать с нуля

В огромном селении Хой, которое советская власть превратила в безлюдное место со второй попытки (вернувшихся из ссылки в начале 60-х переселили на равнину, где создавались крупные сельхозпредприятия), войска несколько лет назад взорвали казавшуюся опасной родовую башню над ущельем.

Селение Хой возникло на месте «блокпоста», который в XIV в. основал тогдашний «авторитет» Ами, принявший сторону завоевателя Тамерлана

Это понятная логика военных: выжить и уничтожить противника. Впрочем, все так устроено, что рядом находятся люди, иначе толкующие принцип «На войне, как на войне».

Так буднично выглядит граница между миром живых и миром мертвых в Цой-Педе

В Чеберлоевском районе на юго-востоке Нохчийчоъ, где расположено и селение Хой, нам попался на глаза одиноко стоящий на холме дом, не обнесенный даже подобием ограды. Да, хозяин бОльшую часть времени проводит сейчас за океаном, но многометровый забор не нужен Хасану Баиеву не только по этой причине. Чемпион мира по самбо, чемпион Америки по боям без правил и широко известный пластический хирург в одном лице во время недавних чеченских войн оперировал и мирных жителей, и раненых обеих воюющих сторон. Оба лагеря верность Баиева клятве Гиппократа, скажем мягко, раздражала, и дело не раз подходило к крайней черте. По счастью, не дошло.

Так что же перевешивает на чеченских «весах», бог или закон, как сформулировал это Лермонтов? Вот притча, услышанная на юго-востоке Нохчийчоъ: «Недалеко от села Макажой похоронен человек ростом 3 м. В давние времена сюда подошли враги, и местное население уже хотело бежать, но этот трехметровый человек насыпал кремний в ущелье и всю ночь гонял по нему коней. Высекались искры и стоял большой шум.

По рублевским понятиям дом всемирно известного пластического хирурга Хасана Баиева очень скромен

На утро, переодевшись пастухом, гигант пошел в лагерь врагов и сказал на допросе, что ночью к нападению на них готовилась конница. Когда великана спросили, что это за люди, то он ответил: «Это очень большие люди, а самые маленькие среди них примерно с меня». Противник в страхе бежал. Местные жители стали превозносить великана за его смелость и сообразительность, а тот, со временем зазнавшись, начал угнетать своих соплеменников.

Глядя на панораму Грозного, трудно представить, что еще недавно город был почти сметен двумя войнами

Однажды сверкнула молния и убила единственного сына гиганта. Тот в гневе начал богохульствовать. И прямо на том месте, где стоял, споткнулся и ударился головой о камень. Люди похоронили великана за оградой кладбища за богохульство и проявленную к ним жестокость»...

Под небом места много всем

Любые войны когда-нибудь кончаются, вот только и с миром справиться не так просто. Чем занять людей? В Нохчийчоъ это проблема. Строительная отрасль, сельское хозяйство Республики недостаточно емки для решения задачи, а когда-то мощный нефтеперерабатывающий комплекс по причинам разного толка пока не восстановлен, и добываемое «черное золото» вывозится в соседние регионы в виде сырья. Но Республика может предложить и другой ходовой товар, туристические услуги. Дело уже сдвинулось с мертвой точки. В Итум-Калинском районе мы познакомились с проектом горного курорта «Ведучи», который примет первых отдыхающих в 2018 г. В теплый период альтернативой лыжным трассам разной степени сложности послужат конные и пешие маршруты. Скучать, в любом случае, не придется. Природа здешних мест не позволит. Когда по лихо закрученному серпантину мы поднялись на площадку, с которой открывается вид на Аьрзан корт («орлиный пик», чечен.), в октябре 2014 г. по инициативе Рамзана Кадырова переименованный в пик ТАСС в связи со 110-летием информагентства, от увиденного захотелось... просто молчать, а если говорить, так исключительно словами Лермонтова:

«Прекрасен ты, суровый край свободы, И вы, престолы вечные природы...»

В последующие дни мы не переставали удивляться, насколько разными и всегда притягательными могут быть горы Нохчийчоъ. Настроение от этих панорам... Поэксплуатирую вновь Михаила Юрьевича. Тезки как-никак! «Для меня горный воздух – бальзам; хандра к чорту, сердце бьется, грудь высоко дышит – ничего не надо в эту минуту; так сидел бы да смотрел целую жизнь» (из письма Станиславу Раевскому, 1837 г.). А ведь поэту еще не довелось увидеть Кезеной-Ам! Лермонтов бы точно увязал два толкования (жестокое или бело-голубое озеро) названия самого большого и глубокого водоема Северного Кавказа.

Нашел бы Михаил Юрьевич скрытую символику и в том, что Кезеной-Ам образовалось около 2000 лет назад после землетрясения, вызванного падением метеорита. А мы порадуемся, что разбитая и разграбленная во время недавних войн база Олимпийской сборной СССР по гребле на байдарках с подачи и при деятельной помощи руководства Нохчийчоъ превратилась в современный спортивно-туристический комплекс «Кезеной-Ам», официально открытый буквально накануне нашего приезда.

Высотомер в руках Сергея Карпинского, бессменного руководителя экспедиций, показывает 3060 м. Это высота «смотровой», откуда открывается великолепный вид на пик ТАСС (3525 м). А самая высокая вершина Нохчийчоъ – Тюбаломста (4493 м)

Предприниматель Юни Успанов, непосредственно занимавшийся строительством, просто лучился счастьем и с нескрываемым удовольствием демонстрировал собранную в комплексе обширную коллекцию чеченского антиквариата. Кто-то «понимающе» хмыкнет: «Это все наигрыш». Бросьте! Я видел действительно счастливого человека. Счастливого от того, что завершена большая часть (планы по дальнейшему развитию комплекса уже имеются) важного дела. Счастливого от того, что удалось дать работу людям, в том числе бывшим беженцам, среди которых, кстати, не только чеченцы. Счастливого от возможности разделить свою радость с гостями. Запомним мы и слова: «Удачной дороги! Приезжайте еще, ребята!» Это уже патрульный экипаж, в сгустившихся сумерках обеспечивший нашей колонне VIP-проезд по территории Веденского района. Мы точно удивились бы куда меньше, если бы чеченские полисмены, выполнив приказ, развернулись на границе Шалинского района и, ни слова не говоря, умчались обратно на своей новенькой «Приоре». Через несколько часов, стоя на вертолетной площадке 145-метровой башни «Феникс» в центре Грозного и глядя на залитую разноцветными огнями столицу Нохчийчоъ, на величественную мечеть «Сердце Чечни», на соседние сверкающие башни, в одной из которых апартаменты Депардье, я «споткнулся» глазами о черный квадрат пустыря. На этом месте когда-то возвышалось здание республиканского комитета КПСС, которое мир позже узнал как «Дворец Дудаева». Где бы найти емкую формулу, чтобы подытожить впечатления от нескольких дней на чеченской земле? А ведь все уже сказано Михаилом Юрьевичем:

«Я думал: жалкий человек!
Чего он хочет? Небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он – зачем?»

Не покушаясь на лавры гениального тезки, задамся более скромным вопросом: к чему, как пишет молодежь в Интернете, так «много букав» в этом материале? Уж точно не затем, чтобы убедить кого-то провести свой отпуск в Нохчийчоъ. Те, кто хочет, сюда едут и так. В 2013-м Республику посетили более 32 000 туристов, в 2014-м ожидалось уже около 50 000. В Нохчийчоъ не просто едут, но некоторые и возвращаются сюда, в том числе и из вполне благополучного дальнего зарубежья. Знают ли эти люди о ситуации в Республике? Знают, конечно. Так ведь и мы знаем, как много общих проблем по всей России. Различается лишь местная специфика. Но кто бы что ни говорил, страна в целом и Чеченская Республика не стоят на месте. Что, ушли пока не слишком далеко в желаемом направлении? Значит, будем двигаться дальше. Дорогу осилит идущий.

Колыма: Черная планета

Неизвестный Сахалин: путь на край света

Астраханская область: Ход конем