Александру Бучину крупно повезло как минимум два раза в жизни. Сначала, когда он в одночасье неожиданно для себя оказался личным водителем маршала Жукова. А еще потом... Спустя несколько лет. Когда удалось спасти свою жизнь и отстоять честь начальника на лубянских допросах.
Александр Николаевич Бучин
Ветеран ВОВ, личный водитель Г.К. Жукова
Беседовал Александр Кобенко
-
Александр Николаевич Бучин родился в Москве в 1917 году
-
Водительские права профессионального шофера получил в 1934 г.
-
Во время прохождения в 1938-1940 гг. воинской службы принимал участие в войне Финляндией
-
С 1941 по 1947 гг. – шофер маршала Г.К. Жукова
-
В 1948 г. уволен из МГБ
-
27 апреля 1950 г. арестован и доставлен во внутреннюю тюрьму МГБ СССР на Лубянке, 2
-
В марте 1952 г. осужден на 5 лет ИТЛ
-
3 мая 1953 г. освобожден по амнистии, объявленной после смерти И.В. Сталина
-
Работал водителем междугородних автобусов и "дальнобойщиком" почти до 75 лет
-
В январе 1992 г. вышел на пенсию
Семья
Александр Кобенко: Александр Николаевич, вы – потомственный автомобилист...Александр Николаевич Бучин: Да, мой отец, Николай Борисович, еще в 1900 г., когда ему было всего 16 лет, попал в Германию, где год изучал автодело. И в Москве он работал с автомобилями тогда, когда на всю страну их было зарегистрировано всего 148! При этом отец был заядлым спортсменом и участвовал почти во всех соревнованиях того времени в России. В 1910-1911 гг. он по приглашению фирмы "Пежо" работал во Франции техником и принимал участие в гонках Париж – Бордо.
За рулем Н.Б.Бучин
А.К.: Значит вы ни о чем кроме карьеры автомобилиста не мечтали?А.Н.Б.: В 12 лет я уже сам мог пустить двигатель автомобиля и проехать по двору. А в мотоцикл влюблен до сих пор. Но мечтал я стать летчиком-истребителем! "Молодежь – на самолет!" – тогда все воспринимали этот, да и многие другие лозунги, как приказ. Я даже прошел медкомиссию, но меня не взяли – семилетки было недостаточно. Но чтобы быть ближе к авиации, я стал возить бензин на аэродром. И занимался мотоспортом.
А.К.: Брали пример со старшего брата?
А.Н.Б.: Да, Сергей был заслуженным мастером спорта, рекордсменом Советского Союза.
Война
А.Н.Б.: На первую свою войну я попал в самом конце 1939 г. водителем командира дивизии. По фронту ездили на грузовике ЗИС -133, а в тылу – на "эмке". Война с Финляндией осталась в памяти бестолковыми и нелепыми потерями.А.К.: А Отечественная?
А.Н.Б.: Помню, что 22 июня 1941 г. – в воскресенье – я готовился к первенству Москвы по мотокроссу.
А.К.: А как вы попали к Жукову?
А.Н.Б.: Гараж, где я работал, объявили на военном положении, а меня назначили водителем в охрану генерала армии. Этим генералом оказался Георгий Константинович Жуков. Мне выдали наган и финский нож, и я водил "эмку" "на хвосте", т.е. машину сопровождения.
А.К.: А как вдруг вы стали его личным водителем?
А.Н.Б.: Уже на фронте. И не вдруг. Едем в начале сентября по Калининской области. Погода дрянь – ветер, дождь, дорога – скользкая глина. Вдруг вездеход ГАЗ -61 с Жуковым улетел в канаву. Остановились. Попытались вытащить – не удалось. Ко мне подбежал начальник охраны Бедов (хотя он носил армейские знаки отличия, все знали, что он из НКГБ): "Выручай! Ты же гонщик!" Я сел за руль, включил передний мост, вперед-назад – и выскочил из канавы. Ну и еще были моменты, когда я себя проявил. И как-то поутру Бедов мне говорит – повезешь "самого". Самого так самого. Сажусь за руль ГАЗ-61, рядом Жуков, на заднем сиденье Бедов с адъютантом. Проехали несколько метров, и машина неожиданно встала по середине деревенской улицы. Я взял ключ, отвернул бензопровод, продул насосом, и мотор завелся. В машине никто не проронил ни слова. Так началась моя служба у Г.К.Жукова.
А.К.: А каким Жуков был в общении?
А.Н.Б.: В отличие от коминтерновских господ и многих наших "шишек", генерал армии (тогда еще) поразил меня своей обходительностью. Я помню Г.Димитрова – ездил в его охране. Откормленный, с надутым видом, никогда не здоровался, смотрел мимо. Мы, обслуга, для него были быдло. А Куусинен! Плюгавый высокомерный финн. Ни здравствуй, ни прощай. А спиртным от него несет! Жуков в общении был ровен, обращался на "вы" и по имени-отчеству, хотя я ему в сыновья годился. Расспросил, откуда родом, кто мать, отец. Поинтересовался моими спортивными занятиями. Рассказал и о себе, о Халхин-Голе.
Г.К.Жуков вручает А.Н.Бучину медаль “За отвагу”. 1943 г.
А.К.: Часто разговаривали?А.Н.Б.: Не часто, но всегда Георгий Константинович был учтивым и внимательным собеседником.
А.К.: Но говорят, что Жуков был груб.
А.Н.Б.: Это оговоры. Никогда в моем присутствии не было случая, чтобы он накричал на подчиненного. Сурово говорил – да, распекал – да, но крик и оскорбления – этого не было.
А.К.: Любил ли Жуков сам водить машину?
А.Н.Б.: Жуков всегда садился впереди, рядом с водителем, и никогда не ездил сзади. Сам он машину не водил и интереса к этому не проявлял, но мои приемы преодоления препятствий оценивал высоко. Форсируя реки, мы не раз благополучно добирались до противоположного берега, а машины, которые шли по нашему следу, – застревали в воде. Георгий Константинович оглянется, покачает головой и скажет: "Артист ты, Александр Николаевич, артист!" И на душе, что уж там, становилось теплее – отеческое обращение на "ты" и в то же время по имени-отчеству. Ведь я мальчишкой еще был – 24 года. Интересно, что Жуков не носил с собой оружия. Иногда у него был с собой пистолет, который он держал в перчаточном ящике. Для повышения боевой мощи охране было выдано противотанковое ружье. Бандура это в "эмке" не помещалась. Так и ездили – ствол ружья с дулом, заткнутым тряпкой, торчал из окна машины, вызывая смех бывалых солдат. Во время битвы под Москвой Жуков приказал отдать это ружье в часть, на которую шли немецкие танки, а отбиваться им особенно было нечем.
Автомобили
А.К.: На каких машинах вы возили Г.К.Жукова?А.Н.Б.: Первая машина – ГАЗ-61, отечественный вездеход с откидным тентом, сделанный на базе "эмки", имел 115-сильный 6-цилиндровый двигатель, рессоры, раздаточную коробку. Отопления тогда не было. Печку заменяли тулуп, валенки с галошами и рукавицы. По проходимости этому автомобилю не было равных. Трактора стояли – мы ехали. Как вспомнишь теперь, через какую грязь проезжали, так и подумаешь: а смог бы так сейчас?
Как-то в одном из гаражей в Марьиной Роще среди машин бывшего германского посольства я увидел семиместный вездеход марки "хорьх" с мотором 160 л.с. Отопление, антиобледенители лобового и заднего стекол. Все колеса ведущие и, что окончательно меня добило, по бокам – вспомогательные колеса, которые принимали на себя вес машины при движении по пересеченной местности. На этом вездеходе Жуков в основном и ездил по фронтовым дорогам последующие два года. Машина выслужила все мыслимые и немыслимые сроки, и из уважения к "ветерану" я уговорил отправить ее в Москву.
"Уважаемому Александру Николаевичу Бучину – моему лучшему шоферу, безупречно прошедшему со мной все дороги фронтов Великой Отечественной Войны."
Г. Жуков
15/IX 1970 г.
Мир
А.К.: А после войны?А.Н.Б.: Как известно, в 1946 г. все ждали, что маршала назначат министром обороны, но случилось все наоборот: сначала Жуков стал главкомом сухопутных войск, а чуть позже – командующим Одесским военным округом. Опала. В потертый вагон-гараж мы загрузили наш "мерседес" и "бьюик".
А.К.: В Одессе и закончилась ваша служба?
А.Н.Б.: 13 июня 1946 г. мы приехали в Одессу, а в начале 48-го Георгий Константинович пригласил, а не вызвал меня к себе домой. Глядя прямо мне в глаза, он сказал: "Убирают тебя от меня, Александр Николаевич. Пришел приказ отозвать тебя в Управление кадров МГБ СССР. Я написал письмо Власику, сходи к нему на прием и передай лично в руки". Н.С.Власик, назначенный недавно начальником Главного управления охраны МГБ СССР, письмо читать не стал, сунул его под стекло и по чекистскому обычаю заорал, что я хулиган, которого знает вся Одесса, растленный тип и многое другое, что я забыл. Он объявил, что я позорю органы и выгнал из кабинета. С 19 января 1948 г. я был уволен из МГБ СССР "за невозможностью дальнейшего использования". Почти как использованный презерватив.
На этом мотоцикле БМВ 1939 г. 500 см3 А.Н. Бучин в 1947 г. установил три всесоюзных рекорда
А.К.: Но это были еще цветочки?А.Н.Б.: Да, ягодки "завязались" 2 апреля 1950 г. На рассвете меня арестовали и увезли на Лубянку. При обыске у меня нашли фотографию Жукова размером "на паспорт". Мордастый эмгэбэшник швырнул фото на пол и заорал: "Что ты эту дрянь держишь, что он тебе, отец?"
А.К.: Так в чем вас обвиняли?
А.Н.Б.: Сначала в шпионаже. А потом хотели, чтобы я очернил Жукова. Вспоминать не хочется, но забыть это трудно. Семь месяцев в одиночке. Спать не давали. Только ляжешь спать, как тебя в 11 часов вечера вызывают на допрос, а в 5 утра ведут обратно и тут же подъем – уже не приляжешь. Так пытали, что аж ходил – шатался, а мне было 33 года – вот как издевались над нашим братом. А за что? Летом 51-го меня отвезли в Лефортово. Я уже готовился к худшему, однако меня оставили в покое, и в марте 1952 г. я расписался в бумажке, что осужден на 5 лет.
У Кремлёвской стены с дочерью Г.К. Жукова Машей,1996 г.
А.К.: Получается вы пострадали из-за Жукова?А.Н.Б.: В общем, да, но Жуков-то в этом не виноват. Тогда можно было сесть из-за кого угодно, система была такая.
А.К.: Амнистия связана со смертью Сталина?
А.Н.Б.: Да, когда пришло это известие, я не плакал. З мая 1953 г. меня освободили. В Москву сначала не пускали, но потом удалось прописаться. Устроился в автопарк и проработал в этой системе 38 лет.
А.К.: После освобождения с Жуковым встреч не искали?
А.Н.Б.: По газетам я следил за ним, радовался, что справедливость восторжествовала, что он стал министром обороны. Но докучать своими бедами не хотелось. Только когда его в октябре 1957 г. сняли со всех постов – они "там", глядя на Эйзенхауэра, испугались его силы – я решил напомнить о себе. Я раздобыл телефон, позвонил. Георгий Константинович вроде бы обрадовался, пригласил приехать на дачу. Я взял такси, и с этого визита наше знакомство возобновилось. А по поводу кремлевских интриг он тогда сказал мне: "Александр Николаевич, ты же знаешь, я царем не собирался быть". Вот какой Жуков был!
А.К.: Но чем-то маршал вам помог?
А.Н.Б.: Когда он узнал в 1967 г., что мы с женой и сыном до сих пор ютимся по углам, Георгий Константинович рассердился, что я раньше молчал, и написал письмо Промыслову. Нам дали 2-комнатную квартиру. В 1969 г. вышла книга Жукова "Воспоминания и размышления", которая мне в годы учебы заменяла историю Великой Отечественной войны. 18 июня 1974 г. Жукова не стало. Я прошел через зал в Доме Красной Армии, простился, а на похороны на Красную площадь пропуска мне не дали.
А.К.: Как работали дальше?
А.Н.Б.: Я работал на автобусе, туристов возил по странам СЭВ – мне доверяли. Когда стукнуло 60, дали понять, что пора уходить на пенсию. Я сказал, что никуда не уйду, и после автобуса меня перевели на грузовик. Потом разрешили ездить в Югославию, а в начале 80-х окончательно простили "грех" работы с Жуковым и я стал "выездным". Свои 70 лет мне пришлось справлять во Франции. Все-таки не каждый шофер после 60-ти может еще 15 лет отъездить по дальним трассам “дальнобойщиком”. На пенсию ушел в 75.
“А конь ну совсем не похож”, 1999 г.
А.К.: А о сегодняшней жизни что можете сказать?А.Н.Б.: Нормальная жизнь. В День 50-летия Победы над Германией меня познакомили с американцем. Он спрашивает через переводчика: "А как вы живете?" Я говорю: "Ну не как шофер Эйзенхауэра". Хотя сегодняшняя жизнь лучше. Денег нет? Я видел, как поляки раньше жили, они просили у нас спички, а сейчас-то они как живут. Перестраиваться надо было умно.
А.К.: А что самое главное в жизни?
А.Н.Б.: Главное, оставаться оптимистом и верить в лучшее.