Мало кто в России может сравниться с Михаилом Лепеховым по тому персональному вкладу, который он внес в развитие отечественного автоспорта.
Михаил Лепехов
Создатель компании «Академия ралли», промоутер раллийного монокубка Volkswagen POLO CUP и организатор конкурса «Народный пилот»
Беседовал Александр Кобенко
Александр Кобенко: Как началось твое увлечение автоспортом?
Михаил Лепехов: Случайно. Мы сидели с друзьями вечером в ресторане, разговаривали, конечно, и про машины. А я в ту пору ездил только на «Мерседесах AMG», глупый был. Товарищ предложил в выходные попробовать прокатиться на спортивной машине. И как раз там я с Лешей Лядухиным познакомился. Около Шереметьево-2 была небольшая кроссовая трасса. Посадили меня в Evolution, еще шестой, на штурманское место… И прокатили так, что я даже напугался и не поверил, что машина так может ездить. Подумал: «Я так никогда не смогу!» Ничего подобного – уже месяца через три мчал примерно так же, хотя помедленнее, конечно. А в первый год, в 2002-м, мы стартовали в Ростове Великом, и Леша выпустил меня на мою первую гонку. На первом же допе я финишировал, по-моему, вторым. А штурмана, диктовавшего мне стенограмму, попросил: «Обязательно показывай рукой, чтобы я быстрее понимал, куда поворачивать». Так в первый год я стал третьим в Кубке России по ралли. В следующий год – вторым, причем бились за первое место с Евгением Аксаковым. А на третий год, в 2004-м, я выиграл Кубок России по ралли.
А.К.: А кто тебя тренировал?
М.Л.: Сначала Леша Лядухин, а потом Слава Прохоров. Еще брал уроки у Евгения Васина, ну и, конечно, слушал советы Жени Новикова.
А.К.: Получается, ты жил-жил, и вдруг тебя этим автоспортом накрыло?
М.Л.: Вообще-то я всю жизнь в футбол играл и сейчас играю. А машины я любил с детства, как все мальчишки, и мечтал научиться быстро ездить.
А.К.: Все нормальные пацаны Советского Союза любили машины. Для тебя это была как бы карьера гонщика или ты просто получал удовольствие?
М.Л.: Это была карьера удовольствия. Естественно, мне хотелось совершенствоваться как пилоту. И мне эти навыки на самом деле помогли в жизни, когда на дороге я вдруг оказывался в экстремальной ситуации, да и по городу стал спокойно ездить. Весь адреналин оставлял на гонках.
А.К.: Не просто самому ездить, а что-то еще делать.
М.Л.: Да, начал Женю Новикова спонсировать. Он несколько сезонов участвовал в WRC, чемпионате мира по ралли, стартовал за заводскую команду, а реально старты оплачивал я. Таких высот, как Женя, пока никто, к сожалению, из наших не достиг.
Почему я этим занимался? Мне хотелось, прошу прощения за высокопарный слог, что-то сделать для страны, и попытаться пробудить интерес у молодежи. Но все смотрят на что? На его аварии какие-то сумасшедшие. Женя в свои 16-18 лет был просто без башни. Когда я сидел с ним рядом и он влетал в поворот, я понимал, как он едет, но до последнего не верил, что мы туда попадем. Я знал, что он будет делать, но мне все равно было страшно: а вдруг он промахнется? На тестах мы пять раз подряд заезжаем в один и тот же поворот, и я каждый раз волнуюсь. Он уникальный! Километров десять трассы может запомнить наизусть. Для меня это нереально, а для него – нормально.
И когда он, российский пилот, впервые в нашей истории занял на двух этапах чемпионата мира вторые места, мало кто написал об этом. А когда показывали сюжет в новостях – заклеили спонсора. Я все понимаю и не обижаюсь, но когда человек сделал что-то стоящее, чего-то добился, ребята, ну напишите об этом. А мне отвечали: «Не-е-е, людям это неинтересно». Поэтому я и попытался пробудить интерес снизу, как-то развивать автоспорт здесь, у нас в стране. И я сделал раллийный монокубок, который просуществовал четыре года.
А.К.: С «Фольксвагеном»?
М.Л.: На «Фольксвагенах», но без «Фольксвагена». Первые два года при их молчаливом согласии, и только на третий год нас начали потихоньку поддерживать, и за это спасибо.
М.Л.: Для них это просто маркетинг. Например, в Индии и в Китае есть Volkswagen Motorsport. Почему? Потому что рынок громадный и покупательская способность выше, чем у нас на порядок. Поэтому там есть кольцевые гонки, которые организовывает и поддерживает «Фольксваген». Они говорят: «Покажите нам ваш пиар-эффект». Я делаю, потом прихожу, показываю. Они считают и говорят: «Так, хорошо, ну вот это мы можем сделать», – и после этого стали помогать. Достаточно того, что они наш официальный партнер – это уже много. Не многим это удавалось.
А.К.: Причем на раллийном Кубке ты дал журналистам потрясающую возможность почувствовать себя гонщиками: получить автомобиль, экипировку и бесплатно поучаствовать в реальном соревновании, причем и не на одном этапе – беспрецедентная акция.
М.Л.: Да, за все платила Академия ралли, но мы брали обязательство, чтобы об этом непременно написали. Естественно, содержание этих статей не контролировали и не всегда в результате писали хорошо – некоторые капризные господа журналисты считали, что им все обязаны. Понятно, что не бывает, чтобы все были довольны.
Михаил Лепехов, Виктор Кирьянов, Президент РАФ, Евгений Новиков
А.К.: А для человека со стороны сколько стоило участие?
М.Л.: Участник платил за одну гонку 150 тысяч рублей. Но чтобы было понятно, себестоимость для Академии ралли была около 400 тысяч.
А.К.: Почему так дорого? Нельзя ли уменьшить?
М.Л.: Нереально, к сожалению. Чудес не бывает. У нас стартовало в гонке от 10 до 15 машин. Для начала их надо построить. Потом их надо привезти-увезти плюс логистика проживания механиков и персонала команды. После каждой гонки, как бы чисто пилоты не проехали, нужно делать ребилд машины.
А участник брал с собой на соревнования только перчатки и обувь. Комбинезон, термобелье, шлемы – все выдавалось пилоту и штурману. А еще одежда красивая – майки, куртки, рюкзаки.
Вы еще не стартовали, а 150 тысяч уже ушло.
Автоспорт – технический вид спорта. Вы можете выехать на новом автомобиле, а он может сломаться в первом повороте. Никаких гарантий. «Формула-1» миллионы стоит, и что? Пилот выезжает на трассу, а через три круга у него ломается коробка, сбоит электроника – никто не застрахован от этого. Те же журналисты, которые разбивали машины, не платили за ремонт. Платила Академия ралли.
А.К.: Еще один твой проект – «Народный пилот».
М.Л.: Я делаю его пятый год. Мы строим машину для пилота, даем ему возможность проехать пять этапов, которые оплачивает Академия ралли. Он приезжает на все готовое – форма, машина, резина, бензин, – садится в машину, тренируется, а потом стартует.
А.К.: Откуда берется этот счастливчик?
М.Л.: Проводится настоящий конкурс, прям совсем настоящий. Я уже говорил много раз, что ни по звонку, ни за большие деньги не могу никого туда продвинуть – все решает секундомер. А претендовать могут все, за исключением профессиональных пилотов.
А.К.: Что, и сорокалетний?
М.Л.: Пожалуйста! Это же народный, а не юный пилот. Любой таксист может прийти, если считает, что очень быстрый. Последний раз мы двадцать четыре кандидата привозили на картинг в Рязань. Отобрали пять лучших и к ним добавляли еще двух пилотов. И эти семь уже садились на боевой «Фольксваген», знакомились с трассой, потом тянули жребий, кто каким поедет, и после стартовали на время. Тот, кто занял первое место, ехал пять этапов. Вот весь «Народный пилот». И так пять лет.
А.К.: По твоим ощущениям, у молодежи падает интерес к автоспорту?
М.Л.: Конечно, падает, и автоспорт нуждается в продвижении и поддержке. Любовь к автоспорту нужно прививать с детства. Например, у компании «СМП-рейсинг» есть программа продвижения пилотов и в России, и на мировом уровне, и это благодаря Борису Ротенбергу. Побольше бы нам таких людей, влюбленных в автоспорт.
А.К.: А ты надеялся как бизнесмен, что это может принести прибыль?
М.Л.: Да нет, конечно, никогда. Как только занялся этим делом, понял, что это никогда не окупится.
А.К.: То есть просто ты тратил свои деньги ради удовольствия?
М.Л.: Ну, не ради самолюбования точно. Я всегда руководствовался девизом «Если не я, то кто?».
А.К.: Но если автоспорт – дело неприбыльное, то оно обречено на то, чтобы оставаться делом энтузиастов-маргиналов.
М.Л.: Чтобы эта история не была маргинальной, нужно на самом деле немного денег. Не буду говорить, что я точно посчитал, но поверь мне, что 10 миллионов долларов ежегодно будет достаточно для того, чтобы автоспорт в нашей стране стал популярным, чтобы интерес к нему вырос.
Например, прийти к известному автопроизводителю и сказать: «Выделите нам сто машин». Можно в рассрочку, и пусть на них будет крупно написано «Фольксваген» или «Хёндэ», или «Лада», да что хотите.
Вам же их надо построить. Для этого нужны механики, нужна реальная техническая база. Аренда помещения, зарплата людей – вы должны понимать, сколько это будет стоить, должны просчитать весь бизнес-план до конца, чтобы не встать на полпути. Построили десять машин – отдали на Moscow Raceway, следующие десять – отдали на Kazan Ring, следующие построили – отдали в Нижний, Смоленск, Грозный.
Заключили договоры с этими автодромами, взяли механиков и тренера – глядишь, свои виталики петровы начнут появляться. Для всех будет единая база поддержки с центром в Москве, например, или у производителя.
Проводите местные соревнования на этих десяти машинах. Разбили вы пять – у вас еще пять есть, пока те в ремонте. Но потом следующие сто постройте. У вас уже будет подменный фонд, вы будете воплощать свое дело и планы в другом месте. И развивайте монокубковые соревнования в новых регионах. И это не Нью-Васюки, реально.
Чем хорош монокубок – одинаковые машины, один бензин, одна резина. Можете стойки подрегулировать, колодки поменять, ну и настройки, а остальное – мастерство пилота.
Так что надо автоспорту? Хозяин.
А.К.: И десять миллионов долларов. В России реально ли сделать отбивку для спонсора такого мероприятия? Может быть, они все-таки не верят, что у них будет отбивка?
М.Л.: Да, сложно оценить отбивку. Я это вижу на примере «Фольксвагена». Первый год я сам договаривался со всеми СМИ, кто пошел навстречу, спасибо им большое. PR-эффект первого года участия для «Фольксвагена» – сорок миллионов рублей. Тогда это был миллион евро.
Но, как правило, точно оценить эффект проблематично. Вот Red Bull заплатил несколько миллионов за то, что человек из космоса на Землю с парашютом прыгнул. Можно, конечно, посчитать количество просмотров ролика. А количество разговоров об этом?
Вернемся к молодежи. Молодежь надо не только заинтересовать, но дать попробовать, почувствовать этот кайф – а иначе как они узнают, что это такое? Вот даже история с моим сыном. Я его на гонки возил, рядом с собой катал, спрашиваю: «Миша, ну как?» – «Ну, так, пап». Равнодушно абсолютно. Но как только он сам сел за руль и прокатился, да еще на хорошей машине, все, теперь его силой из-за руля не вытащишь. Надо молодежь влюбить в автоспорт так, чтобы они с самого детства заинтересовались этим. Когда говорят «не заставляйте своих детей», – я не согласен, нужно заставлять их делать правильные вещи. Вы же заставляете их умываться и чистить зубы?
А.К.: Слушай, а гонщика со стажем все время тянет назад, за руль, в соревнования?
М.Л.: У меня машина стоит, я бы хоть завтра поехал. Нет ни денег, ни времени. А так бы еще лет десять-двадцать ездил бы с удовольствием. Ну, это реально адреналин, который не получишь нигде. В Sony PlayStation, что ли? Что за бред! Или на каком-то тренажере, который трясется? Да хоть пятьсот раз он трясется, но никак в дерево не врежется, никогда. Понимаешь?
А.К.: А что с бизнесом, который позволял тратиться на автоспорт?
М.Л.: Того, чем я занимался, к сожалению, больше нет.
А.К.: А по каким причинам?
М.Л.: Случился 2014 год. Придется все начинать с нуля.
А.К.: Не ощущаешь никакой своей вины в сложившийся ситуации?
М.Л.: Сто процентов нет. Это не от меня зависит. Наступило время «Ч», доллар вместо тридцати трех стал семьдесят – восемьдесят, и бизнес в одночасье накрылся, сейчас банк все забирает. И я еще должен остаюсь. Но сидеть сложа руки не собираюсь. Начну новое дело.
А.К.: А как Академия ралли поживает?
М.Л.: Академия ралли из ралли выросла. А сейчас она просто исторически называется «Академия ралли», хотя ее уже можно назвать «Академией кольца». Команда еще пока старается как-то существовать, но они сами по себе, я им сейчас почти не помогаю. И на следующий год не смогу помогать. Но, если ребята сейчас сами не будут это тянуть, все может просто умереть.
А.К.: И как у тебя настроение? Есть картинка будущего?
М.Л.: Настроение пока не очень, а картинка пока туманная. Выбора нет и делать что-то надо точно. Мы не можем просто так все бросить и уйти. Я скажу проще: не сдадимся. Не дождутся.
А.К.: Ты ни о чем не жалеешь?
М.Л.: Нет, конечно, ты что. Если бы можно было сделать это по новой, я бы, может быть, что-то поменял, но стратегически – ничего. Тратил бы те же деньги, но по-другому. На тот же автоспорт, но с большей эффективностью, вот и все. Я бы уже знал свои ошибки. Но история не терпит сослагательных наклонений, поэтому что об этом рассуждать? Это называется «платное обучение». Сейчас я уже знаю, где и что. Мы это проходили не раз в жизни – думаю, что и не последний. Поэтому очередной эксперимент за собственные деньги, вот и все.
Жан Тоддт, Президент FIA, Виктор Кирьянов, Президент РАФ, Александр Дюков, генеральный директор ПАО «Газпром нефть», Михаил Лепехов
А.К.: А ты сам как-то поменялся как человек за эти годы?
М.Л.: Конечно. Во-первых, вырос, не постарел, а повзрослел – себя ощущаю лет на тридцать пять максимум. Я не понимаю, что мне уже пятьдесят с лишним. Разве что меньше стал бегать на футболе и нога немного болит. Азарт точно не угас, и энергии столько же.