Встреча в Крылатском
Здравствуй, старина! Неужто и в самом деле это ты? Тебя не списали на металлолом в 80-е и не продали за границу в 90-е? Тебя не укатали по элитным свадьбам, ты не рассыпался и не пропал при многочисленных переездах? До тебя не добрались загребущие руки экс-министра, как многие опасались? Потускневшая краска, которая когда-то отливала генеральским серым жемчугом, предательские вмятинки на хромированных бамперах, чуть погнутая антенна на заднем крыле, чужие, простоватые колпаки на чужих колесах, следы ржавчины на раструбах выхлопных труб, что по космической моде конца 50-х дизайнеры врезали прямо в задний бампер, полуистлевшее дерево тончайшего обода руля, серое, толстое сукно диванов и хромированный поручень, за который попеременно держались Юрий Гагарин и его жена Валентина, когда 14 апреля 1961 года космонавта номер один везли из Внуково навстречу всемирной славе…
Да, это тот самый автомобиль. Тогда мне не исполнилось еще и года – родители не взяли меня с собой, и я мирно сопел в коляске на балконе дома №78 по Ленинскому проспекту, когда мимо проезжал кортеж во главе с украшенным гирляндами цветов жемчужно-серым
Сплошная политика
Тогда, 14 апреля, Гагарина еще не успели задарить костюмами, посудой, мебелью и орденами, но уже присвоили внеочередное воинское звание майора. И встречу первого советского человека, покорившего космос, Первый секретарь ЦК КПСС распорядился организовать по высшему разряду. На подлете к Москве Ил-18 встречал эскорт истребителей, от трапа до спешно сооруженной возле здания аэропорта трибуны, где вокруг Никиты Хрущева толпилось руководство страны, расстелили ковровую дорожку. Отсюда живое свидетельство нашего превосходства над отживающим и загнивающим должны были доставить на Красную площадь. На чем? Разумеется, на самом лучшем советском автомобиле. И несмотря на прохладную погоду обязательно с открытым кузовом – страна не только должна была знать героя, но и видеть его рядом с новым вождем. Такой автомобиль у нас был.
Работа над ним началась в 1949 году, когда по инициативе директора Завода имени Сталина Ивана Лихачева группа инженеров взялась за модернизацию созданной в годы войны модели 110. Дизайнеры (хотя и слова-то такого у нас еще не знали) под руководством Валентина Росткова создали новый кузов без выступающих крыльев, в Бюро гидравлических агрегатов во главе с Евгением Гоникбергом, сконструировали 2-ступенчатую автоматическую трансмиссию ГМП-Э111, а мотористы группы Александра Зигеля задумались о будущем 8-цилиндровом V-образном двигателе. Но инициатива снизу, мягко говоря, не встретила одобрения у высшего руководства, и готовый ходовой макет ЗИС-110М разобрали. Хорошо, хоть не расстреляли новоиспеченных лауреатов Сталинской премии II степени.
Только после смерти вождя и только после соответствующего указания нового Первого секретаря Хрущева в 1955 году работу возобновили. Однако инициативу едва не пострадавшие от перегибов конструкторы проявлять больше не спешили. Рамное шасси, рядный мотор и 3-ступенчатая механическая коробка от ЗИС-110 перекочевали на опытный образец без изменений. Вот и внешность, по старой памяти, Ростков позаимствовал у любимого почившим вождем «Пакарда» – модели «Кариббеан» 1954 года. В июне новый лимузин, только что переименованный из ЗИСа в ЗИЛ и получивший имя собственное «Москва», стал экспонатом Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в столице – будущей ВДНХ.
Гнутое, а не входившее тогда в моду панорамное ветровое стекло, распахивавшиеся против движения задние двери, пышные формы «детройтского барокко» начала 50-х – еще не успев стать серийной, машина уже устарела. Не говоря уже о технической начинке, унаследованной от довоенного «Пакарда». Оглядев придирчивым взором только что закупленные в помощь конструкторам ЗиЛа «Кадиллак», «Империал» и два «Пакарда», Хрущев «Москву» ожидаемо отверг. В духе новых веяний объявили отраслевой конкурс, победителем которого вышел вариант, предложенный художником-конструктором ГАЗа Львом Еремеевым.
Наши достижения
Очередной образец, появившийся в 1957 году, выглядел значительно свежее. Хрома на кузове стало меньше, поверхности чище, задние двери открывались как обычно, по ходу движения, лобовое и заднее стекла стали панорамными, а фары грозно нахмурились из-под острых раструбов. Впрочем, точно такие же можно углядеть на Packard Caribbean 56-88. В стиле того же «Пакарда» решетку радиатора украсил широкий хромированный шеврон, а на задних крыльях взросли изящные антенны и огромные рубиновые фонари. Опять, понимаешь, низкопоклонство перед Западом...
Кнопочный селектор автоматической коробки передач слева от руля, клавиши стеклоподъемников на двери, огромный спидометр, обилие хрома – невиданное по тем временам богатство
Но дальше тянуть было уже невозможно. Тем более что к тому времени подоспели и технические новинки – 8-цилиндровый V-образный мотор ЗИЛ-375, доведенный до ума отделом Зигеля, и автоматическая коробка, которую инженеры бюро Гоникберга, не мудрствуя лукаво, скопировали с «крайслеровской» Power Flite. Кроме того, 111-й мог похвастать гидроусилителем руля и вакуумным усилителем тормозов, электростеклоподъемниками, омывателем лобового стекла, противотуманными фарами, радиоприемником с автоматической настройкой и дистанционным управлением с заднего сиденья. Фантастика по тем временам! Стало быть, достижения народного хозяйства были налицо.
Правда, на разработку нового шасси времени не хватило, и новый кузов водрузили на старую раму, даже длина базы осталась прежней, от ЗИС-110. Но кто будет заглядывать под брюхо правительственному лимузину? Машине добавили хрома, в частности, написав на бортах «ЗИЛ Сто одиннадцать», и в ноябре 1958 года запустили в серию. Если, конечно, считать серией 10-12 машин в год, которые выходили из ворот ЗиЛа. Из них дюжину оснастили открытым кузовом «фаэтон» – это модель ЗИЛ-111В, и лишь три штуки изготовили специально для парадов – выкрасив в цвет генеральской шинели и снабдив поручнем, за который мог держаться маршал, объезжая выстроенные на брусчатке Красной площади войска. Именно такой автомобиль и приехал утром 14 апреля 1961 года во Внуково, чтобы доставить первого космонавта Земли в Кремль.
Большая «Чайка»
Зрелище, что и говорить, было грандиозным. По Киевскому шоссе, а потом по Ленинскому проспекту, улице Димитрова, Большому каменному мосту величаво двигался кортеж из четырех десятков машин. Впереди, в окружении мотоциклистов, катил украшенный цветами ЗИЛ-111В с четой Гагариных и Хрущевым. За ним следовал закрытый ЗИЛ-111 и дальше, насколько хватало глаз, – бесконечная вереница ЗИС-110, ЗИМов и «Чаек». Сотни тысяч москвичей высыпали на улицы города, каждому хотелось собственными глазами увидеть это чудо – первого человека, побывавшего в космосе. Они пытались добросить до кортежа букеты цветов и, разумеется, совсем не замечали машин обслуги. Между тем внимательный наблюдатель мог бы отметить любопытное сходство между главным советским лимузином ЗИЛом и «Чайками», что были все же рангом пониже.
Как так, почему они столь похожи? А дело в том самом конкурсе, который выиграл горьковчанин Еремеев. Ведь как раз в 1956-м он начинал работу над ГАЗ-13. И фантазии, видать, не хватило: внешность машин получилась на удивление схожей – от решетки радиатора с птицей-шевроном, наклона ветрового стекла, раструбов-фар, колесных арок до самых мелких деталей. Но если на огорчительное для более солидного автомобиля сходство подавляющему большинству советских людей было решительно наплевать, то от взора самого высокого начальства оно не укрылось. И всего через полтора года после памятного 14 апреля в серию пошел ЗИЛ-111Г – его «физиономия» с четырьмя фарами, скопированная с «Кадиллака» 1959 года, и корма с круглыми фонарями в стиле «Корвета» уже ничем не напоминали «Чайку».
Эпилог в Крылатском
Я с благоговением поглаживал по гладким потускневшим бокам гагаринский ЗИЛ, заглядывал ему под бампер, всматривался в удивительный селектор «автомата». Так хотелось сесть за руль, повернуть ключ зажигания и услышать глубокий голос 6-литрового мотора. Потом расположиться на заднем диване, настроить приемник и послушать «Родина слышит…», вскочить и, схватившись за хромированный поручень, попробовать хоть на мгновение ощутить себя первым человеком, только что вернувшимся из космоса! Нельзя – музейный экспонат. Если каждый начнет…