Каких-то полтора часа лета от Москвы, и слова песни Александра Городницкого «А я иду по деревянным городам, где мостовые скрипят, как половицы» становятся реальностью. Русский Север. Архангельская земля. Этим много сказано для каждого, кто хоть раз побывал здесь. А побывав, влюбился навсегда. Старт второго сезона «лэндроверовского» марафона «Открывая Россию» удался!

Такой переплет

Судя по состоянию дорог в Архангельске, город еще не вполне оправился от последствий интервенции 1918–1919 гг., о которой напоминает «памятник Черчиллю» – британская «самка» (танк с пулеметным вооружением) Mk.V на центральном Троицком проспекте.

  Петр I не только рубил деревья на корабли, но иногда и сажал. На фото — спил кедра, посаженного царем неподалеку от Холмогор в селе Вавчуга, где братья Баженины в конце XVII в. создали верфь.

Впрочем, Архангельск подстрелили на взлете не выходцы с Туманного Альбиона. Ответ на извечный русский вопрос «Кто виноват?» – на пятисотенной купюре с видами города, основанного Иваном Грозным в 1584 г. в устье Северной Двины. Новый порт строился как центр-монополист для морской торговли с Западом. «Золотой век» Архангельска – XVII. Петр I, использовав город как базу для строительства флота и плацдарм для выдвижения к берегам Балтики, затем постарался, чтобы прорубленное им окно в Европу стало если не первым, то единственным. Своими указами (любил Петр Алексеевич бумаготворчество) царь-преобразователь удушил торговлю через Архангельск. Что, обрушилась вся логистическая цепочка, связывавшая северный порт через Ярославль с Центральной Россией? Нам ли не знать: лес рубят – щепки летят. Под топор пошли и знаменитые русские кочи, на которых поморы доходили до Груманта (Шпицбергена), и теперь мы даже не представляем, как те кочи выглядели.

Цареву волю о переходе на суда исключительно голландского образца первым в деревне Мишанинской, что рядом с ХОлмограми (так здесь произносят), важнейшим центром Русского Севера до строительства Архангельска, принял к исполнению зажиточный помор Василий Ломоносов. И хотя его ставший знаменитым сын, покинув малую родину в 19 лет, уже не возвращался туда, он все же до сих пор помогает землякам, как помог когда-то Федоту Шубину, мастеру-косторезу, впоследствии известному скульптору.

Косторезный промысел и сейчас жив в селе Ломоносово (образовано из деревень Мишанинской и Денисовки). Правда, уже за один только вход в ветхое деревянное здание артели надо награждать медалью «За Отвагу». Контраст особенно велик на фоне соседнего, с иголочки, ФАП – фельдшерско-акушерского пункта, на стене которого табличка, извещающая о ведущей роли в создании объекта партии «Единая Россия». Отец и мачеха первого русского энциклопедиста значатся среди «спонсоров» строительства сельской церкви Дмитрия Солунского, которую планировалось отреставрировать к 300-летию со дня рождения (2011 г.) Михайло Васильевича Ломоносова.

Характерные для Холмогор

приемы резьбы по кости сложились к XVIII в. Это сочетание образованного сквозными отверстиями растительного орнамента и рельефных сюжетных изображений, подкраска

Освоение 22 млн бюджетных рублей не сильно изменило облик руин храма, закрытого в 1938-м. Но теперь работа кипит. Год культуры на дворе! Правда, запрашиваемая на реставрацию Дмитриевской церкви и Спасо-Преображенского собора в Холмогорах сумма превысила миллиард рублей...

А пока центр притяжения туристов в село – музей М.В. Ломоносова. Открыт в 1940-м. В том же году введена плата за обучение в старших классах, что вытолкнуло множество молодых ребят в ФЗУ, тогдашние ПТУ. В 40-м на экраны Союза вышел фильм «Суворов», восславляющий до этого преданного забвению царского генералиссимуса. 14 февраля того же года расстреляны «враги народа» архитекторы братья-близнецы Борис и Константин Васильевич Минихи, узники концлагеря на Соловках (архипелаг – часть Архангельской области).

Здесь в 1938-м по последнему в жизни братьев проекту возвели тюрьму, что интересно – в готическом стиле. Корифей всех наук и будущий «красный» генералиссимус методично, изобретательно готовился к войне, призванной перекроить карту мира. Вот только коллега по должности вождя 22 июня 1941-го смешал все карты, и потенциальные «постояльцы» так и не оценили уют камер трехэтажного корпуса на Большом Соловецком острове. Такой переплет...

Наше всё

Единственное прижизненное изображение М.В. Ломоносова – бюст работы Федота Шубина, земляка ученого.

Если бы Михайло Васильевича Ломоносова не существовало, его стоило бы «родить» сталинской пропаганде, в преддверии мировой войны сменившей пластинку пролетарского интернационализма на державно-патриотическую. В недрах идеологического отдела ЦК ВКП(б) вполне могли составить такую характеристику на М.В. Ломоносова 1711 года рождения. «Русский. Из народа. К тогдашней номенклатуре, дворянству, причислен не по крови, а за заслуги. Боролся с немецким засильем в Российской Академии наук. Автор проекта Московского университета, образованного в 1755 г. Слагал тяжеловесные, но верноподданнические оды власть предержащим. Правду-матку резал – случалось – исключительно в приватной обстановке (особо одаренным высоколобым такое иногда позволительно).

При этом настоящий Талант, необъятный, как Россия: от точных наук до изготовления мозаики – все ему подвластно». Сегодня можно добавить: научное наследие М.В. Ломоносова себя не изжило. Уроженец Архангельской земли установил наличие атмосферы у Венеры, соединил физику и химию в «интегральную» дисциплину, работал над созданием приборов ночного видения. Продолжим характеристику. «В общении с коллегами по работе и домашними М.В. Ломоносов авторитарен, что отвечает нашим представлениям о руководителе. Физически исключительно крепок. Известен случай, когда М.В. Ломоносов расправился с тремя решившими его ограбить матросами (еще не революционными). Данный пример показывает: большой ум в России должен обладать большими кулаками. Нет своих? В «шарашке» или «ящике» обеспечат за госсчет. Вывод – Наш человек».

Михайло Ломоносов - натура страстная, широкая во всех проявлениях

Бренд Ломоносов поддерживает на плаву малую родину ученого

По ком звонит колокол

Прежде России была Русь. Впрочем, почему была? Она есть. Надо только, как пел Высоцкий, «поднять верхний пласт». 41 год назад его подняли в 25 км к югу от Архангельска в музее деревянного зодчества «Малые Корелы» (именно так, через поморское, чуть распевное «о»). Здесь дует «резной ветер» (группа «Аквариум», песня «Назад в Архангельск»), извлекающий из подсознания вроде бы давно вышедшие из употребления слова и никогда не испытанные чувства. И еще вдруг приходит понимание, насколько сложными могут быть самые простые, на первый взгляд, вещи и факты. Скажем, картофелеводство прижилось в Архангельской губернии лишь во второй половине XIX в. Кто-то усмехнется: «Тяжелы местные на подъем». Да нет, тяжел климат здешних мест, а почвы далеко не чернозем. Отдать площади под новую культуру – значит отнять их у ржи и ячменя, которые и в самый урожайный год лишь на треть закрывали потребность в хлебе. А без хлеба русскому желудку туго. Первые переселенцы с Новгородчины, еще не расчистившие от леса участки под пашню, жаловались: «Есть приходилось рыбу, медвежатину и всякую гадину»... Или возьмем мельницы. В «Малых Корелах» множество местных мельниц-столбовок. На фоне высоких красавиц, выстроенных по голландскому образцу, – «эконом-класс». Только «доля рынка» столбовок оставалась в разы бОльшей. Причина та же: громоздить сложную, дорогую «голландку» под скудные урожаи невыгодно. И совсем не от лености в Архангельской области чуть более полувека назад народ на селе местами жил еще в курных избах «времен Очакова и покоренья Крыма». 

Да, топка по-черному «экономичнее» (в избе остается больше тепла, чем от того же количества дров в русской печи), но люди не отказались бы сложить кирпичный дымоход вместо деревянного дымника – денег не было. Улетели в трубу коммунистического эксперимента и на создание ракетно-ядерного щита для разоренной войной страны. «Зато мы делаем ракеты и перекрыли Енисей...» Вот-вот, так и совместились в одной реальности космические победы и курные избы. А ведь у такого соединения, казалось бы, несоединимого тоже глубокие корни. В резном убранстве поморских домов и в орнаментах на традиционной женской одежде немало языческих мотивов. Да и часовни по периметру деревень ставили не только как «погранзнаки», но и для защиты от злых лесных духов. Христианство и языческие верования совместились – чего уж там! И еще одно наблюдение. В северных избах все пороги высотой сантиметров 20–30, чтобы холод с улицы не студил пол, на котором часто спали на матрасах-сенниках. Может, так и втянулись, и теперь жить не можем без того, чтобы не создавать самим себе всяческие барьеры? Ну и какая же Русь, пусть и в миниатюре, без загадок? Пожалуй, самая большая загадка «Малых Корел» – санкционированное властями возрождение практики колокольных звонов в 1975 г. Кто не знает, это пик брежневской стабильности. За оградой считанных монастырских «резерваций» дозволялось «бить в набат» разве что поэту Роберту Рождественскому. «Слышишь, время гудит – «БАМ» (Байкало-Амурская магистраль, – прим.)! На просторах крутых – «БАМ»! Это колокол наших сердец молодых».

И тут вдруг такое вопиющее отступление от генеральной линии «руководящей и направляющей силы советского общества» в государственном (других тогда не было) музее... Не следы ли это деятельности полумифической «Русской партии» внутри КПСС, пытавшейся реализовать «почвеннический» сценарий развития страны? Такое объяснение принять проще, чем другое. И все же, а вдруг кого-то из тогдашних сильных мира сего потянуло раскаяться? Малые Корелы, Бабонегово, Лявля, Жаровиха – это населенные пункты по нашему маршруту. Нередко красивейшие места с великолепными храмами. И везде – устанавливаемые по области с 2002 г. Архангельским православным союзом промышленников и предпринимателей и лявленским приходом церкви Успения Пресвятой Богородицы огромные деревянные или черные металлические поклонные кресты в память о замученных и расстрелянных здесь сталинскими «органами» наших соотечественниках разных национальностей, интернированных в 1939–40 гг. солдатах и офицерах Польши, государств Балтии. Ко многим местам захоронений не подойти – там режимные объекты. Среди них и дачи. В том же Бабонегово – бывшие обкомовские, да и современная резиденция главы Поморья рядом. Колокольные звоны из «Малых Корел» сюда не доносятся. Так по ком звонит колокол? Есть надежда, что ответ на этот вопрос знают школьники, которые из Архангельска и области приезжают в музей, чтобы по традиционной технологии обработать обнесенный кОсиком (оградой старинного образца) участок земли и собрать с него урожай.

Поморский LEGO

В МезЕнском крае обычай ставить обетные кресты рядом с домом объяснялся малым числом храмов. И сейчас на весь район один батюшка, а площадь района - с Московскую область.

Суровый климат Поморья заставлял подводить под одну крышу и собственно избу/исьбу (от слова «истопить»), переднюю часть дома с печью, и хоздвор, а в северном МезЕнском крае даже бани, хотя это опасно в пожарном отношении. Отдельно от такого дома-двора строились лишь амбары (в том же МезЕнском крае их даже выносили за пределы села), чтобы максимально уберечь зерно от возможного возгорания. Все постройки – своеобразный конструктор, который легко собрать/разобрать. Так, поднятая над хлевом повЕть (сеновал и одновременно место для хранения рыболовных сетей) поддерживалась своими несущими столбами, чтобы полностью не разбирать сруб при замене нижних подгнивших венцов. При строительстве не использовали пилы: они лохматят дерево на спиле, который затем впитывает влагу. Консервация древесины достигалась затесыванием всех пор топором.

Части конструкции соединялись безгвоздевым способом или деревянными штырьками, стАмиками. Так было дешевле, ведь раньше гвозди ковали на заказ, а во-вторых, гвоздь – инородное тело, разрушающее структуру дерева. Другой важнейший принцип строительства – соединение пользы и красоты. В «Малых Корелах» установлена копия столба основания деревни (на фото слева). Это редкое явление, встречающееся в деревнях по реке МезЕнь.

ВМЕСТО ФУНДАМЕНТА: Северные постройки не имеют фундамента. На нижние 3-4 венца часто шла более прочная лиственница. Порой под углы строений подкладывали валуны, которые отделяли от сруба берЁстой, естественным изоляционным материалом.

«ПОЛОТЕНЦЕ»: Досочка, закрывающая стык причелин. «Полотенце» в виде солнца, вЕтреница, привлекает в дом солнце, хороший урожай, богатство.

Подклет

Курицы - легкие еловые бревнышки

Водосток

Причелины

Доски крыши

Охлупень/конек

Полотенце - доска, закрывающая стык причелин

Мышеловка

Вместо фундамента - валун

ПОДКЛЕТ: Цокольный этаж, кладовая и одновременно «воздушный изолятор» от сырого грунта.

ДОСКИ КРЫШИ: Растесанные пополам плахи служили до 100 лет

ДВЕРИ: Даже в самом богатом доме низкие – для уменьшения поступления холода внутрь (по той же причине окна очень небольшие) – но широкие, чтобы хозяйке удобно было зайти с коромыслом

ОХЛУПЕНЬ/КОНЕК: Чтобы при сильном ветре доски крыши не сорвало, вся конструкция сверху прихлопнута огромным бревном, Охлупнем или коньком «КУРИЦЫ»: Легкие еловые бревнышки с крюком в месте перехода ствола к корню, укладывавшиеся на горизонтальные бревнаслеги. Крюк, чаще всего оформленный в виде птичьей (отсюда название элемента) или конской головы, служил для поддержки водостока.

«РУБКА ПО КРУГЛОМУ»: Внутренняя поверхность стен тесалась в готовом срубе. Это позволяло не подгонять бревна друг к другу и сохранять всю их толщину в углах, чтобы те не промерзали. К большим праздникам хозяйки стены намывали, «нашоркивали» так, что они становились полированными .

ВОДОСТОК: Длинное выдолбленное бревно для отвода воды от сруба (иногда выпуски делали на 2,5 м) и одновременно упор для досок крыши

ТЕПЛЫЙ ПОЛ: Пол стелили в два слоя из расколотых пополам бревен. Плахи, расположенные горбылем кверху, просыпаны землей, а на них горбылем вниз укладывали половицы. Долгое время полы не красили, стены не штукатурили: некрашеное дерево не холодит

ПРИЧЕЛИНЫ: Резные доски закрывают торцы бревен-слег, чтобы те не гнили

МЫШЕЛОВКА: Отверстие под дверью без каких-либо дополнительных приспособлений. К чему они? Кошка – первая мышеловка в деревне